***

Мне не представляется возможным писать главу, затрагивающую дифференциацию представителей человеческого рода, не предварив ее выражением признательности доктору медицины Мюррей Боуэна, вкладу, сделанным открытием и описанием такой важной основы человеческого функционирования. Описанное ниже есть результат усилий, затраченных на попытки понять теорию семейных систем Боуэна.

Хотя теперь во многих штатах введены в действие законы, определяющие этическое поведение в самых разнообразных дисциплинах в области психического здоровья, фокус внимания данной главы относительно этического профессионализма будет совершенно другим.

Для двух людей не существует способа отношения друг к другу вне контекста субъективности. В действительности, степень выраженности субъективности будет меняться в зависимости от зрелости эти двух людей, а также от их хронической или острой тревоги; но все же, в большей или меньшей степени, субъективность будет присутствовать. Именно по этой причине в данной главе вопрос обретения знаний о своей собственной расширенной семейной системе и о себе – подобное стремлению узнать как можно больше о природе собственной субъективности – рассматривается скорее как вопрос персональной и профессиональной этики, а не как вопрос предпочтительной теоретической ориентации. Независимо от теоретического подхода, на котором терапевт основывает свою клиническую практику, субъективность будет присутствовать и мешать терапевтическому процессу, несмотря на то, что терапевт уже познал свою субъективность настолько хорошо, что ее можно не допускать до деятельности данного человека.

Проведение широкого серьезного изучения расширенной семьи и ее эмоциональности, по сути, представляет собой действие по признанию автоматических процессов переноса и контрпереноса. Не существует другого способа минимизировать собственную реактивность, направленную на других, кроме как поняв как можно больше эмоциональную систему семьи, ее воздействие на себя, и собственное воздействие на нее. Только тогда терапевт может обладать самым полным пониманием того, кто он такой, что представляла собой его расширенная эмоциональная история, может отсепарироваться от человека или семьи, сидящих в его офисе. Разумеется, анализ может помочь восполнить в некоторой степени это познание, но вне энергичного изучения семейной системы, а также собственной эмоциональной системы, невозможно полностью понять содержание Я. Прежде, чем обсуждать определение положения Я в системе и тем самым увеличить ответственность терапевта, мы разберем дифференциацию.

Опыт выхода из своей собственной семьи отличается от развития фактического знания, обеспечивающего объективные средства понимания своей собственной семьи. В теории, разработанной Боуэном, такое знание требует не только времени, посвященного воскрешаемым в памяти историям и переживаниям, но также тщательного изучения исторического факта, включая серьезное усилие по становлению значимым членом своей семьи (Bowen, 1978).

Дифференциация, краеугольный камень теории Боуэна, описывает основу всего поведения человека. Это понятие, описывающее две движущие силы, под действие которых живут все люди, это – с одной стороны совместность-тождественность-принадлежность, а с другой стороны принцип индивидуации-сепарации. Оно не различает  «здоровье» в одном человек от «патологии» в другом, а скорее удостоверяет общую природу человека, живущего между этими двумя мощными силами. Что отличает одного человека от другого, так это природа равновесия этих двух сил.

Для людей, чьи силы совместности перевешивают силы индивидуации, жизнь окажется трудной. Это потому, что на каждую дилемму и на каждое решение оказывает влияние автоматическая тяга поиска одобрения или избегание неодобрения значимых других. Поэтому, самая простая задача преследует цель понравиться, и результат этих напряженных усилий вряд ли достигается. Такая острая чувствительность к эмоциональности другого осложняется сходностью ситуации у значимых других, тех, которыми данный человек окружил себя, поскольку у них она также основана на автоматическом стремлении к одобрению. Вообще, люди ищут других себе подобных, чья эмоциональность имеет сходную природу, связанную с чувствами и одобрением или с Я, целями Я и его принципами.

Для человека, чьи стремления быть собой перевешивают чувства принадлежности, цель жизни, хотя и не менее усложнена, но будет менее тяжела. Это так, потому что такие люди будут «чувствовать» эмоциональность важных других, оставаясь сфокусированными на объективных фактах, дилеммах, альтернативах и вероятных последствиях своих действий. Одобрение было бы приятно, но если текущий план или задача должны быть завершены безупречно, то процесс фокусирования на объективности будет продолжен. Поэтому, такой человек сможет придерживаться фактического хода событий при наличии любой повышенной реактивности и тревоги, если только эмоциональность не достигает такой высоты, что ее воздействию невозможно будет противостоять. И даже тогда, человек, сфокусированный ориентироваться на факты, а не на чувства, обладает тем преимуществом, что при наличии времени разобраться в фактически произошедших событиях, в большинстве случаев произойдет возвращение в изначальное состояние с отходом от ориентации на чувства.

На дифференциацию на базовом уровне – уровне равновесия между чувством и мышлением любого данного индивидуума – оказывают  влияние многие факторы. Ничто не является более сильным, чем баланс чувства и мысли в родителях данного индивидуума, поскольку уровень их зрелости формирует большую часть структуры, в пределах которой развились функциональные особенности данного индивидуума. Следует рассмотреть другой фактор, специфичный для семьи: в специальном ли положении в семье появился данный индивидуум, получая, таким образом, позитивную или отрицательную эмоциональность семьи больше предполагаемого (Bradt and Moynihan)?

Значимые события и, часто связанная с ними сильная эмоциональность, представляет еще один фактор (например, преждевременные или связанные с риском роды, пол, несущий дополнительную специфичность в этой семье, внешность, похожая на значимого члена семьи). Разумеется, должна быть включена генетическая наследственность, хотя по-прежнему сложно понять в какой степени и каким способом она оказывает влияние.

Поскольку знание о дифференциации человека критически важно для понимания его поведения, совершенство в терапии требует некоторой степени владения ее концептуальными принципами. Как только дифференциация достаточно хорошо понята на абстрактном уровне, становится возможным построение знания о дифференциации на уровне расширенной семьи и в пределах Я. Именно тогда существует возможность минимизировать перенос и контрперенос, и таким образом, позволить данному человеку или семейной единице продолжить покорение цели по обнаружению эмоциональности внутри себя и внутри его расширенной семьи, а не между ним и не связанным с ним терапевтом. Только тогда индивидуум сможет узнать на фактах свою незрелость; без этого невозможно стать более ответственным за себя перед другими. Вопрос, нужно ли терапевту приниматься за трудную задачу открытия природы человеческого функционирования, функционирования расширенной семьи и функционирования себя как основы, от которой возрастает основной уровень функционирования и ответственности, не выдерживает дискуссии: решение вступить в область психического здоровья – особенно психотерапию – заставляет приложить усилия и проделать необходимую работу.

Это не означает, что как только известна дифференциация, и она стала ориентиром в чьей-то жизни, появился на свет совершенный терапевт. На самом деле, если есть потребность совершенного владения терапией, есть масса знаний, затрагивающих навыки в каждом аспекте терапевтического процесса, которые также необходимо усвоить (подобно тому, как навык полетов также необходим пилоту, как и знание аэронавтики). Без нейтралитета зрелости и понимания человеческой эмоциональности, техника остается техникой – специфический отклик на конкретную дилемму. Без знания процесса изменения, который происходит на протяжении курса терапии, будут существовать крупные ограничения в размере возможных изменений, кроме как снизившаяся тревога, возросшее спокойствие и возросшая способность думать.

Мастерство и совершенство в функционировании терапевта требует от индивидуума баланса знаний человеческого функционирования, своего функционирования и терапевтического процесса. Установление такого баланса требует упорной, тяжелой работы в то время, когда незрелость тянет его продолжить «совершение», оставив «понимание» на потом. Это так, отчасти потому, что при изучении теории семейных систем человек должен начать открывать природу и интенсивность субъективности в себе для получения возможности «видеть» ее в той эмоциональной системе, в которой он живет. Но без этого знания теории человеческого функционирования терапевт будет оставаться ограниченным в своей способности обеспечить другому индивидууму процесс изменения себя.

Подобно всем изучаемым концептам, становление себя в своей семье как средство увеличения зрелости и таким образом, увеличения способности к совершенству в терапии, было неправильно понято и трактовалось самым разнообразными способами. Некоторые индивидуумы восприняли, что этот концепт (понятие) подразумевает генеалогию, и собрали факты, достаточные для того, чтобы оклеить стены здания суда, в котором они собрали данные. Помимо этого, в фокус не попали также живущая семья, те живые персоны и вопросы, остающиеся в силе для расширенной системы. С другой стороны, есть и такие, кто считает, что работа с семьей означает социальный контакт через события, встречи и тому подобные; устанавливается слабый фокус на расширенные исторические факты, и не устанавливается фокус на сложной задаче обнаружения и противостояния семейному процессу, способствующему незрелости в системе и в себе. Действительно, работа над собой требует хорошего баланса между сбором фактов семейной истории и тщательно выстроенных усилий узнать живущую семью, с ее прошлыми и нынешними эмоциональными темами и установить – тема за темой, личность за личностью – тщательно определенное положение себя по отношению к этим темам и в рамках этих взаимоотношений, которое отражает самое ответственное функционирование, на которое способно Я.

Эмоциональная система человека

Если индивидууму нужно правильно понять свою эмоциональную систему, то ему необходимо понять как устроена человеческая эмоциональная система. Насколько возможно полное знание природы человеческого функционирования создает среду понимания функционирования Я. Далее такая ясность служит основой, при помощи которой терапевт сможет узнать, что он думает о случившемся в системе человека, с которым он работает, как могут быть поняты эти события, и какие действия приведут к каким общим последствиям.

Распределение ответственности

Связанность между поколениями можно увидеть в распределении ответственности между ними (Meyer, 1980). Пока потомство молодо такое распределение лежит почти целиком на поколении родителей. Хотя дети обладают способностью сигнализировать о дискомфорте (состоянии голода, о том, что мокрый, устал, напуган) посредством детского плача, помимо этих действий существует зависимость от родительского поколения в том, чтобы выполнять их требования и потребности данного момента. По мере того, как дети растут, и у них развиваются новые силы, способности и понятия, возникает способность управлять различными сторонами своего функционирования. В адекватно функционирующей семейной единице родительская единица своевременно уменьшит функционирование ради другого, как только другой станет способен принять на себя новые области ответственности. Такой переход ответственности не всегда проходит гладко, потому что родители могут не осознавать новые способности своей молодежи исследовать мир. Подобно младенцу, более старшие дети обладают способами сигнализировать о своем дискомфорте, и в нужное время адекватно функционирующая родительская единица снова уменьшит свою ответственность в соответствие с новым мастерством другого.

Юность представляет собой время для развития того, чтобы значительно уменьшить зависимость и подготовиться взять ответственность за различные области своей жизни.

По мере того, как юноша становится успешным в обретении ответственности за себя, именно этот его успех может запустить кризис родительской единицы, которая возможно справлялась до этого со своей эмоциональной зависимостью при помощи механизмов дистанцирования и, в частности, фокусируясь на исполнении родительских обязанностей. Чем более значим именно родительский процесс для эмоциональной стабильности и благополучия родителя, тем большей реактивности можно ожидать, когда юноша уходит от зависимости к себе – данный родитель остается в пустоте.

В зависимости от уровня зрелости родителя возможны несколько ответных действий на испытываемую эмоциональную пустоту. Если родитель не может уменьшить персональный дискомфорт и тревога остается высокой, то юноша оказывается с дилеммой. Если продолжать движение к функционированию Я, то появится тревожная мать, с которой придется иметь дело. Если юноша выдержит это напряжение, но не сможет справиться с зависимостью, то конфликт между матерью и ребенком может стать хроническим. Если юноша не сможет вынести тревожного состояния матери и откажется от настойчивых попыток обретения независимости, то мать станет спокойней, а юноша откажется от уровня более зрелого Я, и возможно навсегда. По сути, нет человека достаточно зрелого, чтобы принять на себя целиком ответственность за свою жизнь и чувство благополучия. Скорее, каждый более взрослый юноша или молодой взрослый входит во взрослую жизнь с некоторой степенью неразрешенной привязанности к родительскому поколению – финансово, функционально или эмоционально. Это неразрешенная привязанность будет отражаться в жизненных выборах данного индивидуума, природе взаимоотношений и симптомов , которые развиваются на протяжении его жизни. Манифестации неразрешенной зрелости можно увидеть в каждой области жизни. Далее приводится рисунок 2-1, демонстрирующий распределение ответственности.

Одним из аспектов, которые обязательно нужно понять, является природа взаимосвязи между нашими поколениями в семьях. Хотя взаимосвязь включает в себя множество уровней, в этой главе будут обсуждены три: эмоциональный, финансовый и функциональный. В различные периоды жизни семьи может существовать связь во всех трех категориях, только в двух или просто в одной.

Эмоциональная взаимосвязь

Может быть, эмоциональная взаимосвязь самая мощная сила в семьях. В отличие от других, она действует постоянно, независимо от того, видима она или нет, внутри каждого поколения, а также с предыдущими и последующими поколениями. Она должна проявляться в способе реагирования и воздействия поколений друг на друга на всем жизненном пути людей. На нее оказывает воздействие расширенная система и в то же время она сама оказывает воздействие на нее. Например,  эту взаимосвязь можно увидеть, в количестве людей, чьи жизни отражают схожесть или противоположность родительской единице. В более широкой картине часто можно увидеть все время переключающийся с одного на другой семейный паттерн на протяжении системы. Например, родитель в одном поколении может оказаться чересчур строгим и растит ребенка, который, став родителем, в свою очередь, становится чересчур снисходительным с детьми. В следующем поколении может оказаться ребенок, который, став родителем, подобно своему деду, явно строг. Этот процесс «похожести» против «противоположности» можно увидеть в каждой области человеческого функционирования (например, в процессе принятия решения того, где жить, выбора работы, выбора стиля жизни, участия или неучастия в политике, религии, репродуктивный выбор). Тяжесть этого процесса определяется общим уровнем зрелости расширенной системы и индивидуумов в ней: чем выше уровень зрелости, тем реже наблюдается выбор крайности. Индивидуум будет ни подобен, ни противоположен значимым другим. Скорее, люди в этой системе проложат свой собственный путь с некоторой степенью свободы и отличный от реагирования на предыдущих поколениях. Действительно, всякое жизненное решение не связано с родительской семьей. Однако жизненные решения в эмоциональных областях, скорее всего, могут вызвать эмоциональные темы, которые уже присутствовали в родительской семье по этому поводу. Чем больше глубина переживания, испытанного родительской семье по этому вопросу (например, фокусировка на деньгах в богатой семье, потерявшей все во время Великой депрессии), тем больше будет сходство влияния на данного человека исторического кризиса, и связанной с ним реактивности.

Финансовая взаимосвязь

Родительские поколения обеспечивают финансовую поддержку для своих детей. Как только эти дети становятся юношами, происходят изменения в способе финансовой связи этих поколений. Некоторые юноши отделяются от родительского поколения, навсегда прекращая финансовую поддержку. В таких семьях функциональная взаимосвязь и активный эмоциональный контакт резко прекращаются.

В других семьях родители продолжают финансовую поддержку в течение нескольких лет, пока их молодежь пытается выбрать направление в жизни. Существуют семьи, где финансовая поддержка длится, чтобы позволить получить образование или обеспечить начальные капиталовложения в виде ссуды, для оплаты дома или начала нового бизнеса. Существуют семьи, в которых финансовая связь никогда не прекращается. Родители могут обеспечивать финансовую основу стиля жизни молодого взрослого (который они, возможно, не одобряют), или просто финансировать определенные пункты жизни другого: страховку, расходы, связанные с рождением ребенка, отпуск, автомобили и т.д. Родители могут быть вынуждены снова оказать поддержку своему взрослому ребенку в кризисные времена на протяжении многих лет, например, во время развода. В таких семьях функциональная взаимосвязь может продолжаться бесконечно, и можно ожидать, что будет продолжаться активный эмоциональный контакт.

Финансовая взаимосвязь может также наблюдаться между взрослыми детьми и стареющими родителями. Начало слабости от старости в родительском поколении может  заново активировать финансовую взаимосвязь, но теперь в противоположном направлении, поскольку болезни и физический уход требуют денежных затрат, на которые у старых родителей может не оказаться средств. Именно теперь молодое поколение является финансовым источником для старшего поколения.

Финансовая связь между поколениями может резко прекратиться и никогда заново более не активироваться; может продолжаться в неформальном, неопределенном виде; продолжаться в формальном, определенном виде; или вообще никогда не заканчиваться. Семейная система, среди членов которой есть индивидуация, будет реагировать на другие поколения, когда существует некая реальность, в которую человек может внести вклад. Семейная система, менее зрелая, может отреагировать на основе ожиданий другого или, при условии, что другой без участия, не выживет вообще.

Функциональная взаимосвязь

Для родительского поколения функциональная взаимосвязь затрагивает все аспекты жизни молодого. Как только дети достигают последних лет детства и вступают в юность, то молодым поколением все более и более принимается ответственность за себя. На протяжении последних годов юности может резко оборваться функциональная взаимосвязь и никогда более не активироваться. Функциональная поддержка может обеспечиваться в годы сразу после юношества, когда молодой человек пытается начать свой собственный жизненный путь. Она может предоставляться в ответ на некоторые события в семье, например, когда бабушки и дедушки реагируют на рождение нового члена семьи тем, что временно берут на себя все заботы о домашнем хозяйстве молодых родителей.

При оценке природы связи между поколениями, решающим критерием будет служить то, обусловлен ли отклик одного поколения на другое взаимной зависимостью или из-за фактических событий, оказывающих влияние на индивидуумов, несущих ответственность за собственную жизнь. Неспособность понять взаимосвязь себя и других сделало бы фактически невозможным отход от эмоциональности и реактивности, которая может присутствовать на каждом терапевтическом часе. Недостаточно знать свою эмоциональность. Вместо этого требуется обладание самой обширной системой знаний о человеческом функционировании и о функционировании своей расширенной семьи, чтобы поддерживать в терапии субъективность на минимуме, а продуманность на максимуме.

Задача терапевта: стать собой в своей собственной семье

Терапевт, начинающий изучение своей собственной семьи, в самом начале своих усилий может столкнуться с несколькими препятствиями (Meyer, 1976). Часто бывает значительный недостаток знаний о семье. Более того, может быть известна лишь одна сторона семейной линии, материнская или отцовская, тогда, как другая сторона остается неизвестной. Возможно, историю расширенной системы пришлось узнавать лишь из многочисленных эмоциональных мифов относительно членов семьи и относительно семейной истории. Часто отсутствуют знания и(или) понимание воздействия событий на бόльшую систему, а также связанности, возможно существующей, между событиями и их эмоциональными последствиями. В то же время, в оценке может отсутствовать та степень, с которой семейная эмоциональная система может оказывать воздействие на функциональные характеристики индивидуума, и степень воздействия этих характеристик на бόльшую эмоциональную систему.

Если нужно получить обширные знания о своей собственной эмоциональной структуре, из которой появились функциональные паттерны, необходимо выполнить две отдельные категории работы. Первое, - сбор фактических данных, и второе, -  структура взаимоотношений между личностями, ставшая возможной после распознавания и разрешения эмоциональных тем и поляризаций. Данные, необходимые для сбора, по своей природе являются как историческими, так и эмоциональными.

Исторические данные представляют собой материал, обнаруживаемый при любом генеалогическом поиске – люди, места, даты и всякие обстоятельства любой семьи – статистические и демографические факты. Однако, при гораздо более широкой фокусировке в оценке также просматриваются все области на протяжении жизни, история состояния здоровья, трудовая история и природа, тяжесть и длительность жизненных проблем. Сугубо демографические факты можно получить, на многих уровнях, в кладбищенских записях, городских и окружных, государственных и национальных записях (военных, данных переписи, иммиграционных), хранящихся в Национальных архивах и в Пристройке Библиотеки конгресса. Часто также существуют истории, записанные и передаваемые от одного поколения другому, - факт зачастую некоторым в семье неизвестный. Нередко можно услышать, как кто-то вначале терапии заявляет, что не существует никакой записанной или систематизированной истории, и только позднее обнаруживает исторические записи, варьирующиеся от нескольких напечатанных листов до нескольких печатных томов. Такой поиск часто приводит к открытию прежде неизвестных живых членов семьи. Среди разыскивающих генеалогические данные, как части стремления установить большую эмоциональную цельность, существует склонность недооценивать эмоциональное воздействие и значение обнаружения прямых фактов своей истории происхождения.

Сведения об эмоциональной системе расширенной семьи отличаются от демографических или генеалогических данных в нескольких значительных отношениях. Всегда существует помеха субъективности, как в себе, так и в других, выступающая преградой для того, чтобы точно услышать и быть нейтральным к материалу, предоставляемым другим человеком, который тоже подвержен субъективности.

Характеристики, которые важно получить при оценке эмоциональной истории семьи должны включать в себя общее функционирование: достижения, существование основных эмоциональных проблем, здоровье, трудовая история, взаимоотношения. Поколение за поколением следует разыскивать все паттерны и процессы, оглядывая всю широкую картину фактов, а не какую-то диспропорцию, как главное достижение в работе среди личностного разлада и проблем. Однако, прежде всего человек должен знать свою субъективность, чтобы иметь возможность правильно видеть эмоциональный материал, а затем, с более нейтральной позиции, построить взаимоотношения со значимыми другими.

Существуют, по крайней мере, три различных средства получения знания об эмоциональности расширенной семьи и построения значимых взаимоотношений: создание со значимыми другими личностного контакта-ради-контакта, использование воздействия значимых событий, работа с темой.

Контакт-ради-контакта

Наименее понимаемый процесс для многих – неспособность установить контакт ради контакта с членом семьи или частью семейной системы. Возможно, этим можно объяснить значительное количество таких неудачных попыток. Это именно так, потому что, создав контакт и просто, будучи осведомленным о фактах жизни членов семьи, можно обеспечить начало взаимоотношений, которые становятся личностным по природе и таким образом, на их основе становится возможным изучение и работа с эмоциональными темами. Действительно, нет ничего необычного в том, что после установления личных взаимоотношений, естественным образом появляются эмоциональные темы. Обсуждение эмоционально сильно насыщенных материалов между двумя связанными членами семьи совершенно отличается от представления эмоционального материала между двумя членами, до этого никогда не говорившими ни о чем личном.

Многие из предпринимавших  усилия стать собой в родительской семье, поступают сходным образом после годов минимального интереса к семье или даже демонстрируемого отсутствия интереса. Резкий переход от отстраненной позиции в своей системе к интенсивному контакту с семьей по эмоциональным вопросам, в отношении которых есть значительная эмоциональность, может вызвать в другом целый спектр различных реакций – ни одна из которых не приведет к изначально искомой цели.

Контакт ради контакта происходит в то время, когда спланированное общение (посредством писем, телефонных звонков или визитов) происходит безо всяких попыток затронуть эмоционально насыщенные темы. Следует, скорее, сфокусироваться на повседневных фактах в жизни другого и на правильном отражении своих собственных фактов жизни. Он представляет собой процесс узнавания и наблюдения другого, избегая при этом стремления поиска одобрения для себя или избегания неодобрения другого. Контакт ради контакта имеет решающее значение для развития взаимоотношений между личностями, а также для возможного обсуждения эмоционально насыщенных вопросов.

Отклик на значимые события

Отклик на значимые события касается способа и качества участия индивидуума в «главных событиях» своей семьи. Такие события являются частью знаний, необходимых для понимания своей системы, той частью, которая эмоционально важна для нее. Такое знание обеспечивает информацией о самой системе и является отражением функциональных характеристик эмоциональной системы. Более того, знание того, какие события имеют значения, может служить критерием для решения о том, какие события в будущем заслужат внимания.

Что делает основные события значимыми так это их воздействие – повышение эмоциональности, тревоги и реактивности в индивидууме и внутри эмоциональной системы. Система с повысившейся тревогой будет склонна к тому, чтобы быть более открытой, члены семьи более доступны к общению и более вероятно, что будет обсуждаться семейная история (прошлая и настоящая). Увеличится вероятность того, что члены семьи поведают о том, что они думают о семье и ее истории или, при отклике на данное событие с реакцией, скорее всего будут функционировать крайним способом.

Существуют несколько критически важных для всех эмоциональных систем жизненных событий, при этом самым значимым для большинства семей является смерть члена семьи. Чем более важен умерший член (то есть, или в качестве влиятельного лидера или в качестве симптоматического фокуса), тем более велико воздействие на систему. Например, самое лучшее время для наблюдения за характеристиками порядка рождения нескольких сиблингов – во время смерти их родителей (Toman 1969). Именно те сиблинги, чьи функциональные характеристики подобны характеристикам самых старших детей (решающего, лидера), будут принимать участие в мероприятиях и множестве задач (связанных со смертью, и похоронной структурой). Сиблинги, чьи функциональные характеристики подобны характеристикам самых младших детей (нерешающий, ведомый), окажутся именно теми, кто не является частью команды, принимающей решения.

Окружающие основные события или любое значимое изменение в системе считаются человеческой реакцией к изменению. Когда меняются факты жизни системы (через смерть, рождение, изменения в работе, перемены места жительства и т.д.), то существует повышенная тревога о том, как это отразится на данном индивидууме или системе.

Одним из примеров воздействия изменения является новое выстраивание системы треугольников и окружающих функциональных положений внутри данной системы, сопровождающая смерть одного из ее членов (Kuhn 1978). (Триангуляция представляет замену причины, догму или отношение для значимого другого как способ снова стабилизировать его эмоцию). В некоторой степени, это похоже на воздействие неожиданного заявление политика о решении подать в отставку из кабинета и более не участвовать в выборах. Вслед за этим объявлением часто следует напряженное время тревожного переустройства, поскольку новые потенциальные кандидаты и высшие чины суетятся, чтобы установить себе более сильное положение внутри своей политической партии. В семье фокус не в поиске голосов. Скорее у индивидуума есть внутренняя тревога о том, что значимые взаимоотношения станут другими, и что в результате данного изменения ослабляется его функциональное положение внутри системы.

Значимые семейные события для индивидуума обеспечивают возможность оказать содействие системе в важный момент времени ее жизни. Такие содействия происходят на многих уровнях. Факт выбора участия в событии или кризисе дает понять системе, что данный человек обладает обязательствами перед большей системой, часть из которой он продемонстрировал посредством своих действий. Знание того, что кузина, тетя, дядя или иной член семьи воспринимает какое-то событие в нуклеарной семье достаточно важным, чтобы принять участие, налагает обязательства и может придать дополнительную энергию системе. Также верен противоположный исход: если система не откликается на событие (полным ли отсутствием попыток установить контакт или совершенно формальным по своей сути контактом), то люди, непосредственно связанные с этим событием, стоят накануне перестройки и перенастройки системы в изоляции от более широкой эмоциональной системы. Изоляция может оказать сильное воздействие в виде утраты энергии, эмоционального паралича, а затем в виде повышенной реактивности и тревоги.

Всегда, когда член семьи сообщает, каких аспектов человеческой жизни он будет придерживаться, семейная система будет немного спокойней (после первоначальной реакции, которая может быть сильной). Если это - позиция, определяющая содействие («Я прибуду во вторник вечером и готов оказывать любую помощь до вечера пятницы»), то ее успокаивающее воздействие возрастет; это похоже на то, как будто эмоциональная тяжесть разделяется между множеством плеч. Участники склонны развивать новые возможности для улучшения взаимоотношений между личностями и для прояснения кем является личность в данной большой, расширенной эмоциональной системе и внутри себя.

Работа с темой

Работа с темой представляет процесс, при помощи которого «тема» - семейный случай, семейная история, фамильный секрет – вносится в фокус члена или членов семьи, для которых она имеет эмоциональное значение. В идеале, в работе с темой подразумевается «открытие всех закрытых дверей» в семейной системе, в прекратившихся отношениях или просто в неразвившихся отношениях. Работа с темой может оказаться необходимой в закрытой системе, сопротивляющейся всем усилиям связи. В самом худшем случае, идеальная работа с темой может оказаться безответственным «забрасыванием бомбы», раскрытием темы произвольным образом. Индивидуумы, чьи действия в своих семьях заключаются в выставлении на обозрение чрезвычайно насыщенных тем, достигают слабого прогресса в построении положения себя в семье и, в действительности они, возможно, постоянно ограничивают свое стремление. Люди, безответственным образом выставляющие напоказ «темы», часто после этого удерживаются семьей на удалении, а не приобретают в семье уважение как вносящие значительный вклад в способность системы справляться с неприятностями (т.е., спокойное лидерство) или в увеличение ее способности быть гибкой и конструктивной (т.е., содействие посредством успешного события в системе). Невозможно внезапно добиться своего в любом взаимоотношении или системы без появления соответствующих проблем, и возможно полного провала.

Средства работы с семьей

Существует множество средств работы с семьей: для создания возможности индивидууму сфокусироваться на семейных темах, создать контакт с семьей и использовать преимущества значимых семейных событий и их воздействий. Критически важным в любом выборе действия будет то, чтобы основой решения служило созданное о своей семье теоретическое обоснование. Что представляет собой то, к чему происходит обращение в семейном функционировании или дисфункции. Если можно узнать, к какому семейному процессу или паттерну происходит обращение, определить соответствующего действия сравнительно легко. (Например, в случае паттерна разрыва, целью было бы установление контакта). Совсем другое дело – определить как действовать вопреки семейной и собственной эмоциональности. Это требует знания о семье, и в особенности, о себе; о собственном уровне реактивности при проведении действий, вызывающих затруднения, о своей реактивности при проведении действий, на которые реагируют значимые другие и знания о том, какие собственные действия могут осуществиться наиболее эффективным образом. Процесс оценки протекает следующим образом: Существует процесс, который является ведущим в незрелости и (или) дисфункции (теория)? Был ли я ответственным, в отношении семейных процессов? Если нет, то как мне следует теперь поступить, чтобы так действовать (техника)? В этом заключается баланс знаний, необходимых для успеха в изменении положения индивидуума в его эмоциональных областях.

В мире, где семьи сплошь и рядом живут на большом расстоянии друг от друга, создание контакта любой природы не является легким и дешевым. Способы контакта включают в себя телефонные звонки, письменную корреспонденцию, запланированные визиты и незапланированные визиты и действия. В работе с семьей каждый из них имеет свои преимуществами и недостатками. Определение того способа, который будет использоваться, следует основывать на имеющихся у индивидуума теоретических знаниях о его системе, также как и на сведениях о событиях в семье, обладающих эмоциональным значением. Гораздо важнее отклик сам по себе, а не его природа. Если человек хочет, чтобы его воспринимали оказывающим содействие своей семье, необходимо, чтобы он оставлял свою отметку о вкладе в любое событие семьи, делая что-то, или уведомляя о своем присутствии или даря что-нибудь. Не откликаться – означает собственную несостоятельность и неуспех для семьи. Неспособность откликнуться на событие в семье может представлять главный регресс, потому что появится реактивность в тех членах семьи, для которых данное событие представляется важным. Поэтому, при следующем контакте данного индивидуума с членами семьи, которых затрагивало это событие, может появиться некоторая степень реактивной удаленности, которую снова надо будет преодолевать, чтобы продвинуться вперед в определении себя в системе и в развитии прочных взаимоотношений. Это не означает, что любой индивидуум может принять участие во всех событиях семьи, и даже в событиях, происходящих в его области проживания. Это означает лишь то, что решающим является любой отклик любого вида, будь то телефонный звонок, письмо или посылка гостинцев, цветов или тому подобного. Если для члена семьи важно быть значительным содействующим функционированию его семейной системы членом, то для него будет обязательным выразительно откликаться на важные события.

Вероятно самым легким, и тем не менее, возможно самым сложным, средством для поддержания контакта внутри семьи является телефон. Самым легким, потому что он требует мало усилий и быстро выполним, самым сложным, потому что звонящий по телефону человек может быть быстро «уличен» другим по тону голоса или по другим признакам эмоциональности. Звонки членам семьи, происходящие без предварительного обдумывания семейных тем и собственной позиции в этих темах, подобны расположению себя сзади, а не впереди, в стремлении определить собственную четкую позицию. Это так из-за той эмоциональности, которая может присутствовать в каждом человеке при беседе. Эта эмоциональность настолько сильна, что если кто-то звонит другому без точного знания, что представляет собой тема, то маловероятно, что его позиция будет услышана.

Письменное общение обладает главным преимуществом перед телефонным общением: оно может быть переписано и отредактировано. Автор может переписывать сообщение столько раз, сколько потребуется для удаления нежелательной эмоции и субъективности из содержания письма. Это придает пишущему уверенность в том, что его мотив был четко сообщен. Такая уверенность окажется важна позднее, в случае, если другой будет реагировать на данное сообщение, поможет и не нападать на чужую точку зрения или оправдывать свою и не защищать это действие. После этого хорошо изложенное письмо с собственной определенной позицией по отношению к значимым другим, может исполнять роль ориентира. Таким образом, часы, потраченные на составление и переписывание выразительного письма, ясно определяющего собственную позицию по всем темам, дает возможность для большей ясности, уже для себя. В результате этого крайнего напряжения Я более отчетливо осознает кто оно, во что верит и к каким действиям оно подготовлено в результате этой веры.

Подобно другим сторонам работы с семьей, запланированный визит будет настолько успешным, насколько успешно усилие, предшествовавшее ему: (1) знание того, что представляют семейные процессы и паттерны, в гуще которых окажется данный индивидуум, (2) в каком состоянии находятся эти паттерны и процессы внутри его самого, (3) какова цель Я во встречном участии в этих семейных паттернах, порождающих незрелость и дисфункцию и (4) как Я собирается изменить функционирование при таких темах и взаимоотношениях. Чем тщательнее подготовка и планирование, тем более вероятно, что терапевт продвинется вперед к изменению – не потому, что события произойдут так, как ожидалось, а потому, что при планировании и неразрывно с этим связанной ясности, данный процесс служит руководством, при помощи которого Я может придерживаться продуманного курса, в независимости от того, что в действительности происходит. В отличие от простой фокусировки на технике (конкретном плане по поводу конкретных факторов), при накоплении знаний (теории), подготовка Я происходит, фокусируясь на принципе (то есть, члены семьи стараются сделать все как лучше, поэтому, я не буду принимать ничью сторону) как обдуманно откликаться на любой ход событий, которые могут произойти во время визита.

Добиться успешного результата в изменении себя так трудно потому, что и система и Я автоматически ожидают, что индивидуумы будут функционировать так же, как они всегда поступали в системе. Поэтому, человек, стремящийся к изменению, должен постоянно сталкиваться со своими автоматическими процессами, чтобы действовать по-другому, а затем должен справиться со всей системой, ожидающей, что данный индивидуум будет функционировать обычным способом. По этой причине, часто самым продуктивным вначале работы над собой внутри семьи представляется выставление более легких целей визитов и  ограничение длительности визитов. Чем более длителен визит, тем труднее будет придерживаться курса. Далее, может оказаться важным, чтобы человек захватил с собой материалы, которые могут как-то поддерживать ясность в эмоциональной области (литература по теории, написанная самим литература по темам, формулировка целей и т.п.).

Часто продуктивно, вслед за посещением семьи, включавшим в себя фокусировку на сложных темах и контакт взаимоотношений, провести дополнительный контакт  по работе, совершенной Я.  Появляется возможность, отредактировав и переписав, сказать то же самое, что было выражено действием.

Последнее средство, которое следует рассмотреть, - возможность вызвать удивление. Способ вызвать удивление иным взаимодействием с семьей, отличающимся или противоположным обычным паттернам и процессам взаимодействия, временами может оказаться необходимым, если общение внутри семье не открыто. (Пример такого действия, незапланированный визит домой). Цель этого средства (вызов удивления) - привлечение внимания к иному функционированию члена семьи. Это не означает, что нужно непременно действовать неожиданным образом, скорее таким образом, чтобы система не стала относиться к данному индивидууму с тревогой, ожидая от него неизвестно чего.

Какое бы средство не было выбрано, его успешность, а также успех всех усилий в изменении себя, в распределении областей ответственности в семейной системе, будет определяться количеством и качеством теоретической подготовки.